В 2025-м году будет 100 лет, как не стало русского поэта Сергея Есенина. Его жизнь была яркой, наполненной разнообразными страницами, историями. Многое в ней по-прежнему кажется загадочным и непонятным. Он шел по жизни своим особым путем. Похоже даже, что никто этому рязанскому парню из российской глубинки не оказывал протекции и покровительства. Сам он искал и находил свою дорогу и в жизни, и в творчестве.
Бывало, быстро менял взгляды и настроение. Многого добился за короткое время. Заметно выделялся на общем фоне. Иногда совершал странные поступки. Что делало его еще более популярным, заметным, известным. Думаю, было у него немало и завистников. Но гораздо больше — поклонников. А читающая публика принимала его восторженно. Конечно, тогда и время было другое. Время больших перемен. Сегодня даже трудно представить, чтобы вот такой деревенский парнишка из какой-нибудь далекой глухомани мог бы добиться всеобщего признания и любви.
Его повсеместно принимали с улыбкой. Он и сам дарил свою знаменитую улыбку другим. Его задушевные стихи и сегодня читают, любят, знают на память. Не какие-нибудь ценители поэзии из узких литературных кругов, а самые простые люди, как говорят, рядовые обыватели. Им близки и понятны эти чистые, ясные, ничем не замороченные мысли и чувства.
Загадочная судьба музея и дома поэта в Орле
Так получилось, что за последние тридцать с лишнем лет имя Сергея Есенина сопровождало меня почти повсюду. Куда бы я не приезжал, я убеждался, что его, по-прежнему, любят, помнят, знают его стихи, многие из которых удачно уже легли на музыку. Кое-кто даже думает, что это народные песни или старинные романсы.
Поэт много, где побывал за свою короткую жизнь. Не только в родной стране, а и за границей. Но даже там, куда не заносила его судьба, всегда находились поклонники и его творчества, и его яркого человеческого образа. Он был очень привлекательной личностью.
Почитатели его таланта по собственной инициативе повсеместно создавали музеи Сергея Есенина. Собирали и хранили там его книги, предметы, связанные с его именем. Чаще всего, это были самые простые люди, далекие от высокого искусства и литературного творчества. Это и есть, как говорят, всенародная любовь. Все это при том, что почти три десятилетия его стихи нигде не публиковались, а его имя старались даже не упоминать.
Памятник Сергею Есенину в Рязани.
Помню, как в начале 90-х годов меня отправили в командировку — в Рязань, чтобы подготовить программу о мэре этого города. Его имя тогда гремело на всю страну. У меня было несколько дней, и один из них выпал на выходной. Я поинтересовался у рязанских коллег, что можно посмотреть в городе. Что-то они мне говорили про Андрея Сахарова и Александра Солженицына.
Это сейчас мы знаем, что Андрей Сахаров, выступив в 1968 году против введения войск в Чехословакию, написал меморандум. И чтобы обсудить его предложения, в Рязань тогда тайно приехал Александр Солженицын. Они встретились первый раз в жизни и четыре часа спорили о их видении мира в будущем. Взгляды их тогда не совпадали. А в тот момент за ними, оказывается, пристально наблюдали спецслужбы. В 2002-м году об этом написал Рой Медведев. Понятно, что в начале 90-х я ничего об этом я даже не слышал.
А тогда кто-то из рязанских журналистов сказал мне: «Поезжай в Константиново, на родину Есенина.» Я последовал этому совету. И это было правильным выбором. Думаю, что в глубине души у многих людей моего поколения в то время существовала искренняя симпатия к этому талантливому поэту, несмотря на все запреты.
Тополь, посаженный Сергеем Есениным.
Признаюсь, я даже не помню, как выглядел тогда дом, в котором жил Есенин в детстве. И были ли в нем предметы, связанные с ним. Скорее всего, нет. Он уехал из Константиново совсем юным, несколько раз бывал там потом. И вряд ли кто-то при его жизни мог предположить, что имя этого улыбчивого парня их рязанской глубинки впоследствии будет вписано в историю русской литературы навечно.
Пойма реки Оки в селе Константиново.
Что же осталось в моей памяти от этой поездки в есенинские места? Наверное, впечатления об увиденном там. Меня потрясла картина вокруг, тот мир, который окружал его в детстве. Река Ока и прибрежные дали. Необыкновенная, разлившаяся повсеместно красота природы, которую просто невозможно описать словами. Именно тогда я впервые понял, почему этот парнишка стал таким человеком и написал такие понятные всем стихи. Он всеми фибрами своей души впитал эту необыкновенную чудодейственную приокскую прелесть природы, среди которой жил. Он вобрал сполна в себя этот чарующий мир.
Дом, в котором родился и жил будущий поэт.
С тех пор Есенин, как человек, оказался мне ближе и понятнее. Я по-другому стал относиться к его творчеству. Уверен, что произошло это благодаря тому, что своими глазами увидел тот мир, в котором он когда-то существовал. А еще я так же, как он надышался этим воздухом, наполняющим все пространство вокруг.
Прошло довольно много времени. Я жил тогда уже в Орле и пришел работать в местный музей. Там я узнал, что Есенин бывал в этом городе. Здесь даже установлен памятник поэту. Орловские краеведы говорили, что его бюст стоит таким образом, будто смотрит на то место, где находился когда-то дом, в котором он много раз бывал. В этом доме жили родители Зинаиды Райх. А она была его женой. У них в браке родилось двое детей.
Бюст Сергею Есенину в Орле.
Еще до встречи с Есениным она переехала в Петроград и поступила на Высшие женские курсы, где тогда изучали историю, литературу и юриспруденцию. Еще увлеклась скульптурой, иностранными языками. Работала секретарем-машинисткой в редакции эсеровской газеты под названием «Дело народа». Здесь познакомилась с Сергеем Есениным. Он в то время печатался в этой эсеровской газете. Как-то ожидая редактора, он успел с ней о чем-то поговорить. Красивая и веселая Зинаида понравилась ему. И спустя некоторое время он уже подарил ей свою фотографию с надписью: «За то, что девочкой неловкой предстала ты мне на пути моем. Сергей.»
Друг Есенина поэт Алексей Ганин предложил тогда им поехать с ним в его родное село Коншино в Вологодской губернии. Эта идея всем понравилась. Побывали они тогда в Архангельске, съездили в Соловецкий монастырь. И на обратном пути Сергей сделал Зинаиде предложение. Они обвенчались в церкви села Коншино под Вологдой и через два дня поехали в Орел к родителям Райх.
Зинаида Райх.
«В первый свой приезд Есенин прожил в Орле не менее трех недель. Известны рассказы горожан о том, как (он) проходил по правому берегу Орлика напротив Дворянского гнезда (ныне это набережная Есенина). Громко читал стихи и при этом размахивал руками.» — писала об этом есенинском приезде в Орел, по прошествии многих лет, орловская газета «Красная строка». Было немало и других свидетельств о приезде поэта в Орел.
Набережная Сергея Есенина в Орле.
«Сергей и Зинаида Есенины жили в Петрограде, Москве, Орле – пишет в своей книге Антонина Гольцова – старейшая сотрудница Орловского краеведческого музея. — В Орел они приехали сразу после венчания в Вологодской губернии. Путешествие на Север не было их свадебной поездкой, оно состоялось перед свадьбой. Об этом свидетельствует и сам поэт, который, по воспоминаниям Владимира Чернявского, любил повторять рассказ о своем сватовстве на лоне северного пейзажа во время поездки на пароходе, а также воспоминаниям Татьяны Сергеевны Есениной» – (дочери поэта).
Со временем я узнал, что в доме в Орле, в котором жила Зинаида Райх, ее родители и ее дети, не раз бывал Сергей Есенин. Во время первого приезда «Зинаиде была отведена угловая комната (если идти по улице от центра), окнами она выходила на Кромскую, была просторной и уютной – пишет Антонина Гольцова. — В этот дом и приехали в августе 1917 года Сергей и Зинаида Есенины и Алексей Ганин. (Тогда родители) Анна Ивановна и Николай Андреевич встретили их приветливо, вот только с Николаем Андреевичем произошел конфуз: вначале он принял за своего зятя не Есенина, а «более подходящего», на его взгляд, спутника Есенина. Об этом он рассказывал частенько и с юмором своим внукам: «В конце лета приехали в Орел трое, Зинаида с мужем и какой-то белобрысый паренек. Муж — высокий, темноволосый, солидный, серьезный. Ну, конечно, устроили небольшой пир. Время трудное было. Посидели, попили, поговорили. Ночь подошла. Молодым я комнату отвел. Гляжу, а Зинаида не к мужу, а к белобрысенькому подходит. Я ничего не понимаю. Она с ним вдвоем идет в отведенную комнату. Тогда только сообразил, что муж-то — белобрысенький. А второй — это его приятель…» — рассказывал Николай Андреевич.
Зинаида Райх со своим отцом.
А были это прекрасные дни конца августа и начала сентября 1917 года. Антонина Гольцова спустя многие годы, в начале уже шестидесятых годов встречалась с некоторыми старожилами Орла, с подругами и родственниками Зинаиды Райх. Так, Эмилия Высоцкая рассказывала ей, «как она увидела Есенина в «Зиночкиной комнате» (той самой угловой) … Зашла к Зинаиде и «увидела в комнате молодого мужчину. Она знала, что Зинаида замужем за поэтом Есениным, видела его на фотографиях и поэтому узнала сразу. Есенин сидел у детской кроватки, Зина за столом. Запомнила и такую деталь — на стуле лежала мужская шляпа. Когда (она) вошла, Есенин встал и поклонился. Она смешалась, ей показалось, что она нарушила семейную сцену, и постаралась сразу же уйти.»
О других приездах Есенина в Орел рассказывали соседи по улице Кромской, прожившие там до конца жизни, и двоюродная сестра Зинаиды Райх. «Сергей Александрович мог приезжать в Орел сразу же после рождения дочки и через несколько месяцев на ее крестины. Крестили Таню в Богоявленской церкви, а крестным отцом был Владимир Чернявский.
Помнили старые жительницы Орла и приезд в Орел Есенина вместе с Андреем Белым, очень тогда популярным поэтом. Об этом говорили уверенно и с каким-то благоговением. Вот только когда это было, они не помнили.
Андрей Белый был дружен и с Есениным, и с Зинаидой. 22 ноября 1918 года Зинаида писала из Орла: «Дорогой Борис Николаевич! Посылаю Вам коврижку хлеба. Если увидите Сережу, поделитесь с ним. Зина». Видимо, «коврижка» послана с оказией и совершенно очевидно — после недавней встречи с Белым, скорее всего в Орле. А у Есенина не было постоянного жилья, поэтому (и писала) — «если увидите». В 1920 году, когда у Есениных родился сын Костя, Андрей Белый стал его крестным отцом.
Так сколько раз Есенин бывал в Орле? Один? Два? Пять? – задается вопросом Антонина Гольцова. — Трудно определенно сказать, но, несомненно, одно: поэт бывал в Орле и не один раз. Несомненно, и то, что Есенин знал Орел как родину Ивана Тургенева и Леонид Андреева, которых он очень любил… он (не раз) проходил по (улицам) Кромской, Карачевской, Пушкарным, видел золотые купола (храмов) Михаила Архангела и Богоявления, был в Дворянском гнезде. Среди орловцев до сих пор живут рассказы часто похожие на легенды, о красавице Зиночке Райх, о приезде в Орел Сергея Есенина.»
Книга Антонины Гольцовой.
Погостив в Орле, молодожены вернулись в Петроград, сняли две комнаты на втором этаже дома на Литейном, 33 (на доме установлена мемориальная доска). Это было их первое собственное жилье, а для Есенина, позже скитавшегося по чужим квартирам, и единственное. Сюда к Есениным приходили друзья, (здесь) часто звучали стихи.
Хозяйка, жена поэта, была не только обаятельна, а гостеприимна и приветлива. Друг Есениных поэт Владимир Чернявский вспоминал: «Жили они без особого комфорта (тогда было не до того), но со своего рода домашним укладом и не очень бедно. Сергей много печатался, и ему платили как поэту большого масштаба. И он, и Зинаида Николаевна умели быть, несмотря на начинающуюся голодовку, приветливыми хозяевами…
У небольшого обеденного стола близ печки, в которой мы трое по вечерам за тихими разговорами (чаяниями и воспоминаниями) пекли революционную картошку, нередко собирались за самоваром гости».
Сергея Есенина, «тогда еще не очень избалованного чудесами, восхищала эта неприхотливая романтика и тешило право на простые слова: «У меня есть жена» (говорил он). Впервые (тогда) открылись в нем черточки «избяного хозяина» и главы своего очага. Как-никак, тут был для него первый личный дом, закладка его собственной семьи, и он, играя иногда во внешнюю нелюбовь ко всем «порядкам», и ворча на сковывающие мелочи семейных отношений, внутренне не придавал укладу жизни большое значение».
Зинаида была трудолюбива, деловита и хозяйственна, умела готовить вкусные блюда, и Есенин это ценил, особенно впоследствии. Тоскуя по семье, он вспоминал это искусство Зинаиды.
Была Зинаида не только женой, но и другом Есенину, она знала и хорошо читала стихи Блока, Маяковского и, конечно, Есенина. А стихотворение «Не пора ль перед новым Посемьем…» было впервые опубликовано по списку, сделанному рукой Зинаиды. Под стихотворением была приписка: «Под диктовку Сергея Есенина записано в ноябре 1917 года Зинаидой Есениной». Это стихотворение Сергея Есенина относят к «незавершенному опыту вольного переложения «Слова о полку Игореве» в диалектных терминах».
В то время Есенин нередко отговаривался от холостяцких компаний: «Я, брат, жену люблю». Он даже запретил Зинаиде работать в редакции. А узнав, что она увлекается лепкой, говорил: «Тебе (надо) ребят рожать, а не скульптуры лепить».
В марте 1918 года советское правительство переехало из Петрограда в Москву, (туда) перебралась и семья Есениных. Зинаида поначалу пошла работать машинисткой в Наркомат продовольствия. Но вскоре уехала в Орел, к родителям, где 29 мая 1918 года в доме № 58 по Кромской улице у нее родилась дочь Татьяна.
В Орле через некоторое время, Зинаида устроилась на работу в окружной военный комиссариат, затем перешла в отдел народного образования Орловской губернии. В разгар гражданской войны она с дочерью уехала в Москву к мужу. Через год у них с Сергеем произошла размолвка, тогда она опять вернулась в Орел к родителям. Спустя некоторое время снова уехала в Москву к Сергею Есенину. И вскоре у Есениных родился сын. После этого у Зинаиды и у ребенка начались проблемы со здоровьем. И в феврале 1921 года в суд города Орла поступило заявление от Сергея Есенина (оно опубликовано в Википедии):
«Прошу не отказать в Вашем распоряжении моего развода с моей женой Зинаидой Николаевной Есениной-Райх. Наших детей Татьяну трех лет и сына Константина одного года — оставляю для воспитания у своей бывшей жены Зинаиды Николаевны Райх, беря на себя материальное обеспечение их, в чем и подписываюсь. Сергей Есенин». В октябре 1921 года их брак был расторгнут. Вот такое грустное завершение истории семейной жизни Зинаиды и Сергея Есениных, отчасти связанное с Орлом.
Через год Зинаида Райх вышла замуж за театрального режиссера Всеволода Мейерхольда. Стала известной актрисой в Москве. В 1939 году, вскоре после ареста мужа, она была зверски убита неизвестными в своей московской квартире. Нападавшие нанесли ей множество ножевых ранений и скрылись. Актриса скончалась по дороге в больницу. Тайна ее смерти остается нераскрытой.
Через несколько дней после смерти Зинаиды Райх ее дочь Татьяна сообщила писательнице Мариэтте Шагинян: «Мою маму убили в ночь на 15-е июля. Они ничего не взяли, не ограбили, они пришли, чтобы убить и ранили 7 раз около сердца и в шею, и она умерла через 2 часа… Кто это был, их было двое и их не нашли. Ее уже похоронили на Ваганьковском кладбище недалеко от могилы (Сергея) Есенина. Почти никто не пришёл, были родные и несколько посторонних почти людей; из тех, кто ходили всегда, никто не пришёл…»
Через два года русская поэтесса Ольга Берггольц записала в своем дневнике: «За гробом ее шел один человек.»
Итак, в последней трети ХХ века дом в Орле, в котором жили после венчания Зинаида Райх и Сергей Есенин, снесли. И на этом месте построили многоэтажку. Теперь именно в эту сторону смотрит бюст поэта, установленный на противоположной стороне улицы.
«Ученые, «пишущие книги или научные исследования о жизни и творчестве великого поэта, отмечают важность орловских страниц в его жизни. Так почему же был отдан на слом этот знаменитый дом?» – задавался тогда вопросом Георгий Агарков — автор одной из статей в местной газете. Он считал, что поводом для этого послужила статья, которая перед этим была опубликована в газете «Орловская правда» под заголовком «О памятниках и памятных местах». Дата ее выхода 29 июля 1972 года.
В ней дома, где родилась Анна Керн, жили Марко Вовчок, Зинаида Райх, были названы «мнимыми памятниками». А еще принижалась роль Анны Керн в жизни Александра Пушкина, а Зинаиды Райх в жизни Сергея Есенина. Говорилось, что большинство этих мемориальных домов имеют «затрапезный вид», и их предлагалось снести. Эта статья послужила сигналом к уничтожению многих знаковых зданий в Орле. В том числе и дома семьи Райх, в котором не раз бывал и даже некоторое время жил Сергей Есенин.
Прошло некоторое время, и я однажды в одной из орловских газет обнаружил странное сообщение о том, что в «Авито» опубликовано объявление следующего содержания: «Продается музей Есенина, ценители искусства поймут, о чем речь. Продается без помещения, только стеллажи и все, что связано с писателем. Музей в квартире (возможна продажа вместе с квартирой). Пишите, звоните. Находится в городе Орле.»
Так я узнал о том, что в городе Орле 16 лет существовал частный музей Сергея Есенина. Он появился в 2004 году прямо в самом центре областного города. И об этом мало кому было известно здесь. Что уж говорить о приезжих? Музей находился в одной из квартир многоэтажки, которую построили на том месте, где когда-то стоял дом Зинаиды Райх.
И вот хозяин этой квартиры, в которой он устроил музей Есенина, умер. И тогда его родственники вместе квартирой выставили этот музей на продажу. Я позвонил по указанному в объявлении номеру телефона. Трубку взяла жена умершего владельца квартиры. Общалась она неохотно. Говорила, что ничего не может по этому поводу сказать. Она этим вопросом не занимается. Посоветовала связаться с ее дочерью. И больше трубку по этому номеру никто долгое время не брал.
Я стал интересоваться историей этого частного музея. И в местной прессе обнаружил несколько публикаций на эту тему, появившихся еще до моего переезда в Орел. Создателем этого музея был как раз тот самый Георгий Агарков, статью которого я цитировал чуть выше.
Георгий Агарков в музее Сергея Есенина, который он создал в Орле.
Интерес к творчеству поэта Георгий проявил еще в 1965 году. Во время учебы в Ленинградском университете. Он тогда даже поехал на производственную практику в Рязань, чтобы побывать на родине поэта, в селе Константиново. Познакомился тогда с младшей сестрой поэта — Александрой. Она рассказала ему о Сергее Есенине, подарила памятные сувениры в память об этих местах. С тех пор Георгий стал собирать все, что было связано с именем Сергея Есенина.
В 1988 году Георгий Агарков съездил в Ташкент, где познакомился с Татьяной Сергеевной Есениной, дочерью поэта. Татьяна Сергеевна пятьдесят лет жила и работала в Ташкенте. Приехала сюда она во время войны после эвакуации. И осталась здесь жить. Затем работала корреспондентом и редактором в газете «Правда Востока». Стала соосновательницей Ташкентского музея Сергея Есенина. Передала ряд ценных экспонатов в его фонды.
«Она очень обрадовалась (гостю из Орла) из города своего детства, — вспоминал встречу с ней Георгий Александрович. — Показала новые книги, одну с автографом подарила. Но на мое приглашение посетить Орел ответила отказом: из писем знала, что ее наследный дом, в котором можно было бы открыть музей, снесли» — рассказывал Георгий Агарков.
Шло время…За многие годы у Георгия Агаркова появилась внушительная коллекция книг и предметов, связанных с именем Сергея Есенина. Он купил однокомнатную квартиру в многоэтажном доме, который построили на том месте, где когда-то стоял дом Зинаиды Райх. И создал там настоящий музей поэта.
Несколько раз он пытался сделать свою коллекцию общедоступной для жителей и гостей города, пытался придать ей статус музея. Ничего у него не получилось. Его затею почему-то не принимали всерьез. Почему? Не понятно…
Несмотря на это, он продолжал устраивать экскурсии для всех желающих. «Музей бесплатный, — говорил он местным журналистам. — Я создал его не ради собственной выгоды, а чтобы молодым людям захотелось читать и учить стихи Есенина.» «Ко мне приезжали специалисты-музейщики из Рязани, посмотрели и высоко оценили мое собрание.»
Есть фотографии его экспозиции. На них видно, что в этой однокомнатной квартире было представлено три стенда, одиннадцать витрин с различными экспонатами. Коллекция Георгия Агаркова насчитывала семь сотен книг Сергея Есенина, изданных в разные годы на разных языках мира. В ней хранились письма из семейного архива писателя, различные фотографии, автографы его сестры и его детей, посмертная маска поэта. Находился скульптурный портрет матери Сергея Есенина, картины художника Леонида Курнакова. Были материалы об есенинских чтениях, проходивших в разные годы в Харькове, Рязани, Орле и Липецке.
Нередко поклонники Есенина делали этому частному музею ценные подарки. Например, давний друг Георгия Агаркова, скульптор Иван Семеновский, отсидевший несколько лет за хранение сборника стихов Есенина, подарил музею две свои скульптурные работы. А известный орловский художник Леонид Курнаков передал в музей виды набережной Есенина в Орле. Среди экспонатов хранились письма легендарной Шаганэ к учителю школы № 27 Алхимову, книги и статьи с автографами исследователей творчества поэта.
И что самое странное, в то время об этом музее не знали даже орловские туристические фирмы. А в Управлении культуры и архивного дела Орловской области частный музей Георгия Агаркова попросту не признавали. Одна из орловских газет писала тогда: «К сожалению, если бездушное отношение к таким редким бескорыстным явлениям не будет меняться в городе, претендующем на звание литературной столицы, (то) следующее поколение студентов так никогда и не узнает о том, что в Орле напротив здания университета есть литературный музей Сергея Есенина.» Могу добавить. Теперь уже точно никто и никогда не узнает.
— Дело в том, — объяснял сам Георгий Агарков, — что жильцы подъезда недовольны таким соседством и просят школьников не водить, чтобы стены не разрисовали или исцарапали, а взрослым разрешено ходить «на цыпочках». Поэтому экскурсии ему приходилось проводить только по предварительным заявкам.
Долгие годы Георгий Агарков вынашивал идею, создать к 120-летию поэта, которое отмечалось в 2015 году, есенинский фонд и добиться автономного помещения для музея. Этот подвижник надеялся, что город возьмет на себя хотя бы часть предъюбилейных забот, которые не по силам ни ему — пенсионеру, ни Есенинскому комитету. Но все эти потуги оказались тщетными. Даже после его смерти его музей никому оказался не нужен в городе. И этому, как я теперь понимаю, не стоит удивляться…
Мне старые орловские музейщики рассказывали, что еще в начале 90-х годов в городе было много различных промышленных предприятий. Почти на каждом из них был свой заводской музей трудовой славы. В некоторых таких музеях были представлены очень редкие и ценные экспонаты.
А когда все эти заводы позакрывали, большинство музейных коллекций как-то незаметно исчезло. Никто даже не знает, куда. А работники одного из таких заводов даже рассказывали мне уж совсем вопиющую историю. Там просто экскаватором выкопали яму и бульдозером сгребли в нее экспонаты заводского музея. Потом землю на этом месте разровняли…
История с домом Зинаиды Райх получила для меня неожиданное продолжение. Однажды я решил съездить в урочище «Девяти дубов». Это то место, где по легенде, поселился в давние времена Соловей-разбойник. Он там грабил местное население. Позже поговаривали, что действительно в этих местах проживал раньше разбойник, который нападал на караваны купцов, которые перетаскивали свои товары из одной реки в другую.
И вот славный русский богатырь Илья Муромец пришел туда и победил разбойника. Хотя долгие годы до этого не вставал с печки, ибо были больны его ноги. Затем случилось чудо. И он совершил свой подвиг, о котором написано много прекрасных старинных сказаний.
Конечно же, в окрестностях селения «Девяти дубов» ничего об этом узнать не удалось. Никаких явных следов, свидетельствующих о былом прошлом, не сохранилось. И никого из местных жителей это древняя история давно уже не интересует.
Я же по полям и лесам на велосипеде доехал до поселка Хотынец. Там зашел в районный Дом культуры. В нем обнаружил краеведческий музей. Надеялся хоть там что-то узнать об Илье Муромце. Но и там ничего особенного об этом мне не рассказали. Уж очень много времени прошло с тех пор.
И вдруг я увидел среди экспонатов какой-то кусок доски. Спросил сотрудницу музея, что это? Она мне сказала, что это небольшой фрагмент дома Есенина, который снесли в Орле.
Фрагмент оконного изразца с «есенинского дома», представленный в Хотынецком краеведческом музее.
Я вернулся в Орел, и первым делом зашел в Интернет. Нашел там статью все того же Георгия Агаркова, опубликованную им в 2011 году в одной из орловских газет. Она называется «Дом Есениных, оказывается, не исчез».
Вот что он писал тогда: «… В 2005 году появилось неожиданное и приятное известие: оказывается, исчезнувший есенинский дом цел. Мне рассказали, что в одной организации главным бухгалтером работает женщина, которая в молодые годы жила в воссозданном есенинском доме. Я пришел к ней на работу, и мы договорились (с ней) … встретиться в этом доме, который стоит ныне в селе Горки Хотынецкого района.
С волнением я переступил порог здания, в котором проживал великий русский поэт и родные ему люди. Здесь все сохранилось, как при старых хозяевах: кафельная печь, паркетные полы и многое другое. Перевезенный из Орла в хотынецкую деревню, он практически не изменился.
…В любом случае радостно, что памятный объект не утрачен, — писал Георгий Агарков. — Нужно ли его возвращать в Орел? Не знаю. Но поставить дом на учет, как памятник истории и культуры, мне кажется, необходимо.» — считал он.
Спустя два года «Орловская городская газета» опубликовала свою версию исчезновения и воскрешения есенинского дома.
Автор этой публикации писала: «Тема исчезновения дома Райх с улицы Комсомольской (бывшей Кромской) достойна пера мастера детективного жанра. Представьте себе: вечером дом стоял, а утром на его месте — ровная площадка. Пока другие печалились — искренне или на публику, Агарков пополнял коллекцию, тратя на нее значительную часть своей зарплаты. Вернувшись из Ташкента, он при поддержке Орловского краеведческого общества создал областной Есенинский комитет, куда вошли известные краеведы и литераторы, возглавил его и вот уже (много лет) бессменно им руководит. Первое крупное дело, которое подняли члены комитета, — Всесоюзные есенинские чтения в 1991 году, на которые в Орел съехались 150 специалистов из 47 городов (страны). Это комитет добился, чтобы на карте Орла появилась набережная Есенина, на университетской площади был установлен бюст поэта, а в сквере его имени — камень с мемориальной доской, памятной орловцам грустными словами «На этом месте стоял дом, в котором в 1917 – 1919 годах бывал великий русский поэт Сергей Александрович Есенин».
— А ведь я нашел снесенный дом семьи Райх, — ошеломил признанием Георгий Александрович Агарков. – читаем дальше в статье. — Его продали одной орловской семье под дачу. Нашел и чиновника — продавца, и покупателей. Люди оказались аккуратными. Несмотря на ночной снос (это было главное условие при продаже: «чтобы краеведы шум не подняли»), разобрали дом бережно, а в селе Горки Хотынецкого района так же грамотно сложили пронумерованные бревна, сохранив и внешний вид, и внутреннюю отделку. — И Агарков показал несколько фрагментов старинного паркета и кафельных изразцов, подаренных музею новыми хозяевами дома. В Горках его давно называют «есенинским», а Орел, «третья литературная столица», довольствуется новой мемориальной доской с теми же безнадежными словами: «На этом месте стоял дом…». Правда, теперь доска прикреплена не к камню, а к фасаду многоэтажки по улице Комсомольской, 62» — писала в 2013 году Орловская городская газета.
Г. А. Агарков и хозяин «есенинского дома» В. Г. Коробков на фоне «исчезнувшего» памятника. Снимок был опубликован в «Орловской городской газете» в 2013 году.
У меня отлегло на сердце. Вот ведь как все замечательно получилось. Мы то думали, что дом Зинаиды Райх окончательно исчез с лица земли, а он цел.
И узнав в Хотынецком краеведческом музее и из газет, что есенинский дом все же существует, я вновь позвонил по телефону, который был указан в объявлении на «Авито» о продаже музея Есенина в Орле. Неожиданно для меня кто-то взял трубку. Я поинтересовался: что же стало с той коллекцией, которую собрал Георгий Агарков? «Ее увезли» — ответили мне. — «Куда?» – спросил я. – «Кажется, в Константиново…» — услышал я ответ. И трубку положили.
«Ну, слава, Богу! — подумал я. – Может, там ей найдут достойное применение, в отличии от третьей литературной столицы России.»