Тимофей Грановский
Профессора Московского университета Тимофея Грановского коллеги и единомышленники, студенты и друзья уважительно называли «Учителем с большой буквы». А еще — «Ярким представителем Будущей России» и даже «Нашим Пушкиным в истории». Хотя этот профессор не сделал каких-то важных научных открытий, не оставил после себя огромных научных трудов. Все же имя его было хорошо известно в середине 19 века.
Лекции этого историка на кафедре Московского университета в то время вызывали огромный интерес не только у студенческой молодежи, а и у просвещенной части всего московского общества. Нередко даже его непримиримые враги относились к молодому профессору с нескрываемой симпатией. И по прошествии почти двух столетий, не так просто объяснить, в чем состоял феномен привлекательности и популярности этого скромного и интеллигентного ученого.
Родился Тимофей Грановский в 1813 году в губернском городе Орле. В семье с весьма скромным достатком. В ней он стал первенцем. Самым ярким и незаурядным представителем этого рода был его дед, которого тоже звали Тимофей.
Тимофей с большой симпатией всегда вспоминал своего деда. А Тимофей старший привязался к нему. Забрал его к себе и очень баловал. Занимался его воспитанием так, как считал нужным. Рано приобщил его к грамоте, заставив читать Библию. Когда мальчику исполнилось семь лет, дед заболел и вскоре умер. Семья в одночасье, можно сказать, лишилась главы семейства.
После окончания Петербургского университета Тимофей Грановский познакомился с Николаем Станкевичем. А вскоре, благодаря рекомендации Владимира Ржевского — одного из друзей Станкевича, он получил предложение от попечителя Московского учебного округа Сергея Строганова — отправиться в Германию, в Берлин «для усовершенствования в науках». Чтобы по возвращении занять место в Московском университете на кафедре зарубежной истории. Это предложение Грановский принял с восторгом. И в мае 1836 года на пароходе отплыл в Германию, отправился «за золотым руном европейской науки».
К последнему году стажировки за границей Грановский начинает ощущать себя «профессором по преимуществу». И таковым он станет с самого первого года работы в Московском университете, сразу же после возвращения из Берлина. «Профессорство» для него станет не должностью, а призванием. Чтение лекций — не ремеслом, а искусством, причем самым высоким, – искусством посвящения в истину.
Грановский начал читать лекции в Московском университете в то время, когда теория «официальной народности» стала, по существу, гигантской «умственной плотиной» на пути истинного просвещения в России. Каждый, кто желал служить этому просвещению, должен был сделать нелегкий выбор.
Подчиняясь официальной идеологии, невозможно было добросовестно выполнять научную или преподавательскую работу по «европейскому образцу». Хотя, это обеспечивало спокойное существование и открывало путь к успешной карьере.
С дугой стороны, неприятие уваровской триады позволяло сохранить личное достоинство. Но ставило в положение оппозиции к самодержавию. И влекло за собой весьма неприятные последствия.
Учитель с большой буквы
Часть 1
Поэт Николай Некрасов посвятил Тимофею Грановскому свои стихи, в которых назвал его «Либералом — идеалистом». Публицист и литературный критик Виссарион Белинский, несмотря на некоторые идейные разногласия с Грановским, с большой симпатией до конца своей жизни относился к нему. За его необычайную интеллигентность, человеческое обаяние и небольшой дефект речи он в шутку называл его «Шепелявым профессором».
Диалектик обаятельный, Честен мыслью, сердцем чист! Помню я твой взор мечтательный, Либерал-идеалист! Ты, в котором чуть не гения Долго видели друзья. Рыцарь доброго стремления И беспутного житья! Хоть реального усилия Ты не сделал никогда. Чувству горького бессилия Подчинившись навсегда, – Все же чту тебя и ныне я, Я люблю припоминать На челе твоем уныния Беспредельного печать: Ты стоял перед Отчизною, Честен мыслью, сердцем чист. Воплощенной укоризною Либерал-идеалист!
Ярким событием в общественной жизни Москвы в середине 19 столетия стали публичные чтения лекций профессора Московского университета Тимофея Грановского по западноевропейской истории. Эти чтения вызвали большой интерес и получили полное признание почти у всей просвещенной части общества. Они собирали самую разнообразную аудиторию слушателей: студентов и профессоров, статских служащих и военных, приходили даже дамы всех возрастов.
Александр Герцен в «Былом и думах» описал триумф, которым завершились публичные чтения Грановского. «Когда он, оканчивая, глубоко тронутый, благодарил публику, – все вскочило в каком-то опьянении, дамы махали платками, другие бросились к кафедре, жали ему руки, требовали его портрета. Я сам видел молодых людей с раскрасневшимися щеками, кричавшими сквозь слезы: браво! браво! Выйти не было возможности; Грановский бледный, как полотно, сложа руки, стоял, слегка склоня голову. Ему хотелось еще сказать несколько слов, но он не мог».
Николай первый хорошо понимал, что образованные на западный манер люди из полезных работников нередко превращаются в «подрывателей государевых основ». Ведь эти умники читают книги «злостного» содержания, по любому поводу имеют собственное мнение, пишут всякие стихи и даже собираются в различные кружки.
Летом 1849 года московский генерал-губернатор повелел обер-полицмейстеру ввести за профессором Грановским строжайший секретный надзор. Вопрос веры тоже вышел в этот период на первый план. Для пресечения и ограничения деятельности опального профессора его обязали «принести свои объяснения» московскому митрополиту Филарету.
Либерал – идеалист
Часть 2
Тимофей Грановский провел свое детство в усадьбе деда, расположенной в деревне Погорелец под Орлом. Он много раз приезжал сюда, став уже профессором Московского университета. Даже пытался уладить имущественные дела семьи, расстроенные его беспечным отцом. Старался добиться отсрочки продажи родового имения.
Грановский любил эти места, много гулял вокруг по полям и оврагам, ходил с ружьем на охоту, общался с местными крестьянами. Теперь попасть на территорию усадьбы непросто. Это частное владение. Оно принадлежит известному московскому доктору Виталию Минутко. Мне повезло, я дозвонился до него. И он показал мне, как выглядит бывшая усадьба Грановского сегодня.
Положение Грановского в университете после смерти Николая заметно изменилось к лучшему. Весной 1855 года он был избран деканом исторического факультета Московского университета. За него проголосовали не только западники, но и «люди старого закала». У профессуры даже «оживилась надежда на лучшую будущность университета.
С начала 50-х годов Грановский часто и мучительно болел. Это мешало ему нормально жить и работать. И 4 октября 1855 года наступила неминуемая развязка — профессор скончался.
В Орле есть дом-музей Грановского. И какая-то у него складывается незавидная судьба в последнее время. Несколько раз я пытался уговорить сотрудников музея рассказать что-то о судьбе известного земляка. Ничего у меня не вышло.
О значении Тимофея Грановского мне удалось поговорить с орловским писателем Алексеем Кондратенко.
Село Погорелец
Часть 3