В Грузии много мест, где мне хотелось бы побывать и обязательно о них рассказать. Потому что это уникальные места, таковых нет больше нигде. Они удивительные во всех отношениях: славятся своей историей, красивой природой и ландшафтами, а также необычайной древней архитектурой. Есть такие места в Аджарии и даже в Батуми.
Два из них, несомненно, известны далеко за пределами Грузии. О них с полной уверенностью можно сказать, что подобного не встретишь нигде. И это не будет преувеличением. Кое-кто считает, что их просто не с чем сравнить. Так говорили мне те, кто немало поездил по свету. Потому-то и приезжают сюда издалека, чтобы своими глазами на все это посмотреть. Убедиться, что туристические справочники говорят правду.
Речь идет о Батумском ботаническом саде и знаменитом Батумском приморском бульваре. Оба живописно расположились на побережье моря. Имеют свой неповторимый облик, яркую историю. И, главное, сохраняют свою прелесть в любое время года.
Все это возникло не само по себе. Чем больше я узнаю о климатических и природных особенностях этих мест, тем сильнее восхищаюсь людьми, которые когда-то жили здесь и живут теперь. Благодаря их усилиям и кропотливому труду, появился этот замечательный и рукотворный мир. Он теперь стал привлекательным для гостей из разных стран. Некоторые даже специально приезжают посмотреть на это чудо.
Батумский ботанический сад
На самой западной окраине Батуми находится местечко, которое знают все жители города. У него необычное название — «Зеленый мыс». Оно очень точное для него. Потому что этот горный склон, спускающийся к морю, всегда выглядит зеленым. В любое время года: и зимой, и летом. Цветение растительности здесь не прекращается никогда. Потому что цветы на деревьях появляются в соответствии с сезоном тех мест, где они раньше росли. Эти деревья и кустарники зацветают в то самое время, когда в Австралии, Китае, Америке или в Чили наступает календарная весна. Это отнюдь не совпадает с весенним сезоном на черноморском побережье. Получается, что весна не прекращается здесь никогда. Я говорю сейчас о Батумском ботаническом саде. Он расположен как раз на «Зеленом мысу». С полной уверенностью его можно назвать райским уголком на земле.
Как-то услышал я такую древнюю легенду, суть которой заключается в том, что грузины, как всегда, опоздали к моменту, когда Бог раздавал людям земли. Подходящих и незанятых уже не осталось. Бог спросил у грузин, почему они опоздали? Те ответили, что задержались из-за застолья, на котором пили за здоровье Господа. Такой ответ Богу понравился. И он сказал: «Я отдам вам маленький райский уголок, который припас для себя». Грузины были несказанно рады и пообещали беречь эту прекрасную землю во имя Бога. Земля эта – Колхида.
Многие, наверняка, слышали о ней. И я тоже слышал. И об аргонавтах, посетивших ее, и о золотом руне. Ученые до сих пор спорят, где же находилась эта загадочная земля? И продолжают поиск свидетельств, описанных в древних легендах.
Колхидой называют древнейшее царство на черноморском побережье, которое стало первым государством на территории Грузии. Оно было образовано племенами колхов. В древние времена считалось, что земля та находится где-то на краю света и именно там садится солнце. Управляют ею потомки бога солнца — Гелиоса. Туда совершали свое путешествие в поисках золотого руна аргонавты. И там к горным утесам, якобы, был прикован Прометей.
Считается, что Колхида располагалась на территории современной Аджарии. И следов ее существования почти не осталось, кроме легенд, которые через многие поколения дошли до нас. Со временем места эти превратились в малонаселенную окраину Османской империи, покрытую топями непроходимых болот.
Русский писатель Константин Паустовский в повести «Колхида» так образно описал ее: «Вся страна представляет собой зеркало болот. Откуда здесь болота? Прежде всего – нет стока. Потом вечные дожди и переливы рек через берега. Страна плоская как тарелка… Из-за болот здесь страшная бедность растительных форм: ольха и опять ольха, будь она проклята!
… Дожди без передышки лились на эту несчастную, промокшую до костей страну. Это малярийная пустыня в полном смысле слова. Каждый год умирали от лихорадки люди и животные.
…Леса Колхиды стояли по колено в воде. Корни деревьев плохо держались в илистой почве. Несколько рабочих легко валили дерево, обвязав его цепью. Это считалось безопасной работой. Деревья никогда не падали. Они повисали на колючих лианах толщиной в человеческую руку.
Леса густо заросли облепихой и ломоносом, ежевикой и папоротником. Сила растительности была потрясающей. Ломонос всползал на деревья и переламывал их, как траву. Кусты ежевики подымались на глазах. За лето они вырастали на два метра.
Трава в этих лесах не росла. В них было темно, душно и почти не было птиц. Птиц заменяли летучие мыши. Леса стояли непроходимые и мертвые в тумане теплых дождей. Когда дул ветер, леса внезапно меняли темный цвет и становились точно ртутными. Ветер переворачивал листву ольхи, снизу она была серой» — писал Константин Паустовский о Колхиде.
Константин Паустовский
Такая картина существовала здесь еще двести лет назад. Такой увидели ее первые преобразователи этой земли. Они привезли сюда растения, которые осушили болота. Избавили людей от ненавистной малярии. Природа удивительным способом сама излечила этот край, превратив его в самый настоящий оазис.
А началось все на Зеленом мысу, где и поселились те самые первые энтузиасты. Теперь здесь расположен знаменитый на весь мир Батумский ботанический сад. В нем произрастают растения, привезенные из разных частей света. Они тут прекрасно себя чувствуют. Оказывается, на планете очень мало таких мест, где растения из других природных территорий могли бы так комфортно чувствовать себя, как здесь. Все это благодаря черноморскому субтропическому климату, горному ландшафту и той необычной почве, на которой им очень хорошо. В этом кроется главный секрет такого места.
И раскрыли его те, кто по собственной воле в последние десятилетия XIX века приехали сюда и занялись преобразованием этих диких непроходимых горных склонов. Они по достоинству смогли оценить особенности этого края и как настоящие труженики внесли свой вклад в преображение этой прибрежной части Батуми. Надеюсь, что их имена будут помнить здесь долго.
Одним из них был Мечислав, Мишель или Михаил д’Альфонс. Его называют добрым гением батумского побережья. На одной из тенистых аллей приморского бульвара, рядом со столетним буком, который он посадил сам, установлен памятник д’Альфонсу. Там он сидит за столиком и в руке держит розу. Этот цветок, несомненно, является неким символом. Но чего? «Путеводитель по батумскому ботаническому саду», изданный в 1959 году, отчасти, раскрывает эту тайну: «Роза представляет Запад, так же как лотос — Восток, а хризантема — Дальний Восток. На вопрос: «Какая разница между Востоком и Западом?» — Николай Рерих отвечал: «Лучшие розы Востока и Запада одинаково благоухают». Согласимся с этим.
Мишель д’Альфонс
Роза в руке д’Альфонса, «прославившегося мечом» садовника на Батумском побережье, олицетворяет духовную избранность, этическое совершенство, творческий порыв пассионарной личности. Д’Альфонсы, чья жизнь невидимыми нитями была кровно связана с историей средневекового фламандского города Сент-Омер, невольно исповедовали философию рыцарей-крестоносцев. Роза — это чаша с кровью Христа, воплощение Священного Грааля. По строгим европейским меркам д’Альфонсы слыли достаточно обеспеченными и образованными» людьми.
Свою жизнь на Батумском побережье Черного моря французский дворянин Мишель д’Альфонс начал после завершения третьей русско-турецкой войны. На скалистом мысе, который тогда назывался мыс Килик он купил 35 десятин. Участок этот гористой местности был покрыт папоротником и низкорослым кустарником. Здесь он замыслил построить дачу. В 1881 году к этому участку он прикупил еще несколько наделов жителей села Чаквис-тави.
И с этого момента он приступил к воплощению своей мечты — создать на этих заросших землях в гористой местности, расположенной на Черноморском побережье, — вторую Ривьеру. Для этого он привез с собой из Франции семена вечнозеленых растений. Потому что очень хотел сделать это местечко абсолютно зеленым в любое время года. Первые его посадки вселили надежду на то, что такое возможно. С тех пор, благодаря д’Альфонсу, этот горный склон получил свое новое название — Зеленый Мыс.
Д’Альфонс первым тут посадил чайный куст. И он у него принялся, дал первый превосходный урожай. Удивительно, но до него тоже пытались здесь выращивать сельскохозяйственные растения, даже привезенный из Китая рис. Но мало кто понимал, видимо, особенности этих местных почв. Он же выбрал не только растения, подходящие для них и для этого климата, а и способы их посадки в грунт. Он точно также делал на самом раннем этапе при создании приморского бульвара, где он тоже оставил свой яркий след. Не случайно, памятник ему установлен именно там.
А еще он щедро делился своим опытом с местными жителями. Можно сказать, что именно он сделал первый шаг на пути превращения этих мест в истинный рай на земле. Вот что писал о нем спустя много лет батумский краевед Заур Маргиев, называя его первым пионером и водворителем садовой культуры в этих местах, цитирую:
«Энергичный деятель, смело попытавшийся перешагнуть через окаймленную ныне железной дорогой Батумскую бухту, на недоступные тогда по полному бездорожью, заросшие исполинским папоротником и колючкою крайне лихорадочные трущобы Чаквинского ущелья.
Кто знает, может без этого пионера, и сегодня не было бы ни теперешних чайных плантаций, ни роскошных вилл русских богачей и вельмож на мысах Махинджаури и Зеленый. И не собирались бы сегодня тифлисские интеллигенты раскрывать свои кошельки на возведение себе на берегу моря мест для отдыха.
…Ценой, каких трудов и усилий давались ему эти успехи знают на месте, где не забыли еще, сколько раз скромный нынешний садовод с опасностью для жизни переправлялся из Батумской гавани на негостеприимный Чаквинский берег, сколько раз ему грозила пуля разбойника.
…Человек с широким взглядом на жизнь и выдающимися способностями, он первый оценил необыкновенно благоприятные условия, созданные здесь природой для жизни и деятельности человека, понял какое будущее ждет этот богатый край, и своей изумительной энергией и настойчивостью положил начало новой жизни на побережье.
Стройные кипарисы охраняют место его вечного успокоения. На одном из уступов Зеленого Мыса, высоко над берегом моря (находится) могила д’ Альфонса. Печальный плющ обвил крест, водруженный, над головой, в которой постоянно витала мысль о лучшем будущем человека и его сближении с природой. На ее груди он нашел успокоение от людской злобы и низости, но эти же люди возводят ему теперь не поддающийся забвению несокрушимый и нетленный памятник, размножая и распространяя те растения, которые он ввел в культуру на побережье».
С именем Мишеля д’Альфонса многое связано в этих местах. Его могила и сегодня находиться на скалистом мысу возле его дачи, прямо на территории ботанического сада. Возможно, когда-то его дачу приведут в порядок, отремонтируют…
Да, быстро бежит время, и многие уже даже не помнят его имени. Кое-кто удивляется, услышав о нем. Даже не знают, что мы и сегодня можем видеть плоды его деятельности тут на каждом шагу, даже не догадываясь, что это напрямую связано с ним.
В библиотеке Батумского ботанического сада мне дали почитать книгу, которая называется «На аллее Батумского ботанического сада». Издана она в прошлом столетии. В ней в самом начале вклеена страничка, на которой напечатаны такие слова: «Есть грезы, которые навек обречены оставаться грезами, а есть грезы осуществимые. Если Вы, не имея выигрышного билета, мечтаете выиграть 200000 рублей, то, конечно, мечта Ваша мечтою и останется. Если Вы мечтаете превратить пустыню в цветущий оазис, или жалкую деревушку в большой город, и, если у вас есть основания предполагать, что такое превращение возможно, — мечта Ваша может когда-нибудь осуществиться.
Поколение сменит поколение прежде, чем заселится пустыня или деревня разрастется в город. Скорее, превращение совершается только в сказках по мановению волшебной палочки… Но есть у нас… уголок, где возможны сказочные метаморфозы. Уголок этот — наше черноморское побережье. Не пройдет и 25 лет, как край этот превзойдет Ривьеру, а под рощами вечнозеленых дубов будут поднимать кроны веера не скромных хамеропсов, но настоящих веерных пальм…
К такому предположению приводят меня многолетние наблюдения и опыт. Если не верит мне читатель, то пусть спрячет этот лист и сравнит написанное с действительностью через четверть столетия. Андрей Николаевич Краснов». Ему принадлежат эти слова.
Слава Богу, никто не вырвал этот лист из той книги. Он теперь служит ярким свидетельством претворения в жизнь тех идей, которые вынашивал известный российский ученый — ботаник, почвовед, географ, путешественник, основатель Батумского ботанического сада — Андрей Краснов.
Его называют здесь попросту — профессором Харьковского университета. Он был одним из основоположников экологического направления в естествознании. Стал первым доктором географии в России. Получил эту ученую степень на основании публичной защиты и острой дискуссии, которую вызывали его яркие и необычные идеи.
Андрей Краснов — профессор Харьковского университета. После кругосветного путешествия.
В упомянутой выше книге я нашел следующие строки, которые подтверждают слова Андрея Краснова, напечатанные им на листочке в самом начале:
Читаю: «Трудно поверить, что совсем недавно на памяти еще живых людей, территория Зеленого мыса, да и почти всей Колхиды была угрюмой и дикой, и густые непроходимые заросли покрывали обширные болота.
История сохранила нам об этом многочисленные документы, описания, рассказы современников, циклы стихов, рисующие печальную быль недавнего прошлого — заболоченные деревни с «оркестрами» квакающих лягушек, солнечные закаты в тучах комаров, вымирающее от малярии население, с проклятием покидающее нажитые места.
Прошли годы и от этих ужасов остались только воспоминания… В преобразовании Колхиды решающую роль сыграл Батумский ботанический сад… (Теперь здесь) с волшебной быстротой можно перейти от одного ландшафта к другому, от «страны» к «стране», от Австралии к Америке, от Японии к Гималаям, от Южной Америки к Новой Зеландии. Все они поражают своей красотой».
Андрей Краснов был тем человеком, который не только верил, а претворил задуманное в жизнь. Он действительно был настоящим ученым-мечтателем, «сочетавшим в себе яркий талант, обширные знания, дерзновенный полет научной и поэтической мысли, выдающиеся способности организатора с высокими человеческими качествами и даром самоотверженной любви к природе и людям». О его яркой и многогранной деятельности просто нельзя не рассказать.
Андрей Краснов был выходцем из известной донской дворянской семьи. Первоначальное образование получил дома, затем — в первой Петербургской гимназии. В то время его другом был Владимир Вернадский, впоследствии известный русский ученый. Еще в юности Андрей Краснов занимался выращиванием цветов, составлением гербариев, сбором коллекций насекомых. А собранную им тогда коллекцию насекомых он передал Харьковскому университету.
В детские и юношеские годы он много читал и даже сам писал стихи. А о его способности к изучению иностранных языков вспоминали: «Классическими языками он владел блестяще, читал в подлинниках греческих и римских классиков: Геродота, Тацита, Цезаря, Ливия, Вергилия, Овидия и многих других. Во время экскурсий по Карелии Андрей часто вступал в разговоры и настолько изучил язык, что перевел в стихах с финского на русский язык «Калевалу». Он мог свободно разговаривать на немецком, французском и английском языках».
Окончив гимназию с золотой медалью, он в 1880 году поступил в Петербургский университет на естественное отделение физико-математического факультета. А уже через два года принял участие в экспедиции на Алтай, где обследовал Бийский округ, Катунские белки и Бухтарминскую долину, собрал там более 750 видов растений.
В последующие два года вместе со знаменитым ученым Василием Докучаевым участвовал в исследованиях Симбирской и Новгородской губерний. После чего в 1884 году представил научную работу на тему: «О происхождении чернозема», получив за нее золотую медаль.
Блестяще окончив в 1885 году Петербургский университет, Андрей Краснов был оставлен в нем для подготовки к профессорскому званию. А летом того же года он занялся исследованием калмыцких степей Астраханской и Ставропольской губерний. За эту работу он был удостоен звания действительного члена Русского географического общества и получил серебряную медаль.
Андрей Краснов во время учебы в университете.
Через год он отправился в экспедицию по исследованию ледников и южных склонов Тянь-Шаня, до этого никем не изучавшихся. В этой научной экспедиции он прошел 3700 верст. Им была собрана коллекция 1200 видов растений в местах, где не ступала нога человека.
После этого он сдал магистерский экзамен и отправился в поездку по Западной Европе. Здесь Краснов изучал растительность швейцарских и французских Альп, спускался в кратер Везувия, осматривал неапольский аквариум с его панорамами. А в столице Германии его избрали действительным членом Берлинского географического общества. Затем в Лондоне он принял участие в Международном геологическом конгрессе, познакомился с выдающимися учеными, поработал в ряде научных центров и напряженно работал над своей диссертацией.
В марте 1889 года Андрей Краснов защитил диссертацию, посвященную истории развития флоры южной части Восточного Тянь-Шаня». За это он получил золотую медаль Русского географического общества. В том же году в возрасте 27 лет, по рекомендации Василия Докучаева, его назначали на должность экстраординарного профессора на кафедре географии в Харьковском университете. И уже через год он вместе со своими студентами отправился на экскурсию по Сванетии на Кавказ.
Затем он совершил путешествие в Северную Америку, где проехал от Нью-Йорка до штата Юта. В Вашингтоне принял участие в Международном геологическом конгрессе, выступил там с докладом о почвах южнорусских степей, за что был избран членом вашингтонского Геологического общества. После этого он продолжил путешествие по Америке и побывал в Чикаго, в прериях, на Соленом озере, в Йеллоустонском национальном парке и в мексиканских степях.
Весной 1892 года на собственные средства Андрей Краснов с научными целями совершил кругосветное путешествие. Путь его лежал через Стамбул, Красное море, Цейлон, Сингапур, Японию, Индонезию, Китай и Сахалин. Исполнилась его давняя мечта: он попал в тропики. О результатах своего путешествия он так написал в своем официальной отчете: «Коллекции, мною собранные, состоят из:
- 350 фотографий типов народов, посещенных стран и ландшафтов…
- более 2000 видов растений Сахалина, Явы и Японии, …до 5% новых, еще не описанных;
- полной коллекции почв девственных лесов…, равно как и всех типов сахалинских почв;
- коллекции продуктов извержения японских и яванских вулканов и горных пород острова Сахалина;
- коллекции типов кораллов и снимков различных стадий образования коралловых островов;
- коллекции семян тропической зоны Явы;
- продуктов изменения горных пород в пустынях побережий Красного моря».
Надо же было все это собрать, потом привезти с собой. А каковы были расстояния! Ведь не было ни дорог, ни скоростных поездов, ни дальней авиации. А в воспоминаниях ученого мы не найдем ни слов разочарования или недовольства.
Вернувшись из кругосветного путешествия, Андрей Краснов занялся подготовкой диссертации на степень доктора географии. Она была издана в 1894 году и посвящена была травяным степям Северного полушария. Защита ее проходила в Московском университете и вызвала сильную полемику среди известных ученых того времени. Однако диспут этот закончился присуждением Андрею Николаевичу докторской степени. И это была первая в России защита докторской диссертации по географии.
Профессор Андрей Николаевич Краснов в последние годы работы в Харьковском университете.
А уже на следующий год он опять отправился в кругосветное путешествие. Оно длилось почти год и проходило через Египет, Индию, Цейлон, Китай, Японию, Гавайские острова, США, Мексику, Италию и Германию. Вернувшись, Андрей Николаевич опубликовал прекрасные статьи и очерки, которые позднее были объединены в книгу под названием «Из колыбели цивилизации. Письма из кругосветного путешествия».
А из этого длительного путешествия Андрей Краснов привез «Двенадцать даров Востока»: рис — это, по сути, повседневная еда; чай — известный всем напиток; мандарины, хурму, каки — фрукты; строевой бамбук; масляное, лаковое, восковое и бумажное деревья; рами — прядильное растение; сою — из семейства бобовых; а также леспедез — картофельные клубни. Все это позже было посажено Красновым недалеко от Батуми, в удельном имении Чакви. Все это успешно растет здесь, на черноморском берегу и в наши дни.
Чайные плантации в Чакви.
Начиная с 1906 года профессор Андрей Краснов активно продвигал идею создания на юге Кавказского побережья акклиматизационного ботанического сада. Этот сад, считал он, мог бы создать условия для превращения заболоченной Колхиды в цветущие цитрусовые сады, чайные и бамбуковые плантации.
По этому поводу он писал:
«Батумская область обладает климатом, единственным в своем роде, каким не обладает ни одно государство Европы… Та необыкновенная быстрота, с которой развивается здешняя растительность, позволяющая создавать (за) 5 – 8 лет леса из криптомерий, бамбуков и эвкалиптов позволит… приурочить идею ботанического сада, интересующую теперь многих батумцев, к идее создания курорта в окрестностях города.
Вместо того, чтобы группировать растения по их семействам, как это делают в большинстве ботанических садов, растения эти можно бы было сортировать географически по их родинам, создав в окрестностях Батуми маленькие: Японию, Китай, Гималаи, горы Цейлона, Мексики, Флориду, Калифорнию, Австралию, Новую Зеландию и Чили.
Нечто подобное мы имеем в Стокгольме… Там целый громадный парк на острове в окрестностях города представляет собой природу Швеции…
Это… живой этнографический музей среди шведской природы. Посмотрев несколько шире и грандиознее, мы могли бы выполнить туже задачу в окрестностях Батуми… Как на всемирной выставке мы могли бы представить жизнь доброй половины человечества земного шара… Мы могли бы создать подобие бульвара мексиканского или чилийского города, засаженного стройными финиковыми, кокосовыми и веерными пальмами с цветущими растениями тропических лесов…
В тавернах креолки угощали бы туристов ликерами из местных мандаринов, хурмы и других субтропических плодов, исполняли бы грациозные испанские танцы на теплом воздухе, который у нас, как на Цейлоне, наполнен летающими светляками, мелькающими на фоне леса из бразильских араукарий и кокосовых пальм.
Взяв экипаж, — продолжает размышлять Краснов — можно бы было переехать из этой чисто тропической обстановки под сень болотных кипарисов, тюльпанных деревьев, в обстановку какой-нибудь негритянской хижины среди листьев веерной пальмы, как… во Флориде, где бы несколько негритянских семейств ознакомили публику с теми изделиями, которые теперь в ходу в этой части Америки, или мы бы скушали известные всему миру американские плоды.
На вершине холма можно бы было поставить подобие китайской пагоды, окруженное плакучими китайскими кипарисами и куннингамиями, а у подножия, около группы цветущих лотосов — китайский ресторан… Тут же, по соседству, в роще из криптомерий, можно бы было расположить несколько чайных японских домиков… с характерными японскими маленькими садиками красиво цветущих азалий, рододендронов…, беседок и мостиков из глициний и ажурных японских кленов. Здесь же можно бы было поместить павильоны, где бы жили мастера бамбуковых изделий, лаковой посуды, работ из пальмовых листьев и тканей из рами и других производств, ход которым дали бы натурализованные у нас японские растения.
Наряду со второй Японией, можно бы создать здесь и вторую Австралию. Эвкалипты, австралийские акации и травяные деревья, характерные для Австралии растут у нас здесь прекрасно…
Но довольно фантазии. Я думаю, сказанного совершенно достаточно, — пишет Андрей Краснов, — чтобы видеть, что естественная оранжерея Батумского края даст возможность осуществить здесь затею, которая была бы во столько раз интереснее и грандиознее привлекающего европейскую публику Джюргардена … Швеции.
…Моряк мог бы привезти сюда на пароходе свое семейство и показать те диковинки, которые он видел в своих дальних плаваниях. Ученики школ могли бы знакомиться с природою и жизнью дальних стран, не покидая своего отечества. И единственный в своем роде уголок Европы привлекал бы к себе толпы туристов, которые ездили бы сюда также охотно, как они ездят смотреть картинные галереи Италии, замки Рейна или красоты гор Швейцарии.
Содержание такого сада-выставки не стоило бы много. Каждый отдел окупал бы себя (сам)…
Доход же от посещения сада шел бы на его чисто научные цели. Ведь здесь можно бы было заниматься натурализацией новых полезных растений, созданием пород, специально пригодных для края.
…Эти павильоны могли бы быть наглядными школами для обучения местного населения. Наконец, вся совокупность содержания батумского субтропического парка, как я предлагаю назвать это учреждение, могла бы быть приманкой для курортов, которые, как я сказал, предполагают здесь устроить. Лица, приезжающие сюда отдохнуть, имели бы… колоссальное развлечение, которое привлекало бы сюда туристов Европы не менее, чем какое-нибудь Монте- Карло.
Хорошо организованные гостиницы на берегу моря, большой парк десятинах на 100 – все это, при быстроте роста здешних деревьев, можно бы было осуществить в 5 – 6 лет. Для этого нужно только общество на акциях и земля от казны. Не нужно даже денег. Если бы было дано право продажи части такой земли, с целью употребления средств на создание парка, все дело могло бы быть осуществлено одной энергией предпринимателей», — так представлял себе недалекое будущее этих мест необыкновенный мечтатель и прекрасный ученый Андрей Краснов.
Я привел такой большой отрывок из его размышлений для того, чтобы мы могли понять, какие грандиозные планы и идеи более ста лет тому назад предлагал обществу этот выдающийся человек. Они, увы, и в наши дни еще не все до конца реализованы. А его безграничной фантазии могут позавидовать даже воротилы современного рекламного бизнеса. Согласитесь, какой великолепный язык, какое выразительное образное мышление! Тут я ставлю восклицательный знак.
В 1912 году Андрей Краснов подает в отставку и покидает Харьков. В 50 лет он уходит из университета с созданной им кафедры географии, прекращает преподавательскую деятельность и, несмотря на подорванное уже здоровье, переезжает в Батуми, где был совсем другой климат и где в то время еще свирепствовала малярия.
Он просит правительство выделить под ботанический сад сто десятин земли в выбранном им районе, недалеко от Батуми. Эта земля принадлежала тогда царской семье. Однако удалось добиться лишь соизволения Николая II для обмена 65 десятин на равноценный участок казенной земли.
Андрей Николаевич разрабатывает подробный и оригинальный проект будущего ботанического сада. Он должен состоять из шести отделов: Америки, Японии и Дальнего Востока, Гималаев и тропических гор, Чили, Австралии и Новой Зеландии.
Еще раньше он писал, «что задачею Батумского ботанического сада должна быть более широкая, чем та, которую брали на себя ботанические сады тропиков. Влажный субтропический климат Батуми есть климат давно минувших геологических эпох. Большая часть тропических растений вымерла, другие изменились… Немногие формы древней тропической флоры сохранились лишь в субтропических странах вокруг Тихого океана, далеко разбросанные друг от друга.
Ботанический сад Батуми может их вновь заставить, как в старину, расти друг возле друга, давая возможность посетителю его находить в той обстановке, в какой из первичных млекопитающих формировались ныне живущие породы животных и людей». А по своему глубокому содержанию, оригинальному замыслу, по своеобразию территории этот сад не должен походить на ботанические сады Европы, считал ученый.
В 1912 году Андрей Николаевич Краснов был назначен директором ботанического сада, избран товарищем председателя Батумского ботанического общества и редактором журнала «Батумский сельский хозяин», переименованный тогда в «Русские субтропики».
Андрей Краснов — директор Батумского ботанического сада.
Многие и сегодня задаются вопросом: почему же все-таки Батуми и Зеленый мыс выбрал Краснов для своего детища? Ответ он дал сам в журнале «Южные субтропики», где он написал:
«Из всех областей Черноморского побережья Батумский край поставлен в наиболее благоприятные условия для культур влажных субтропических стран. В лице Батумского побережья мы имеем, можно сказать, единственный пункт нашего отечества, где является возможным воспитывать растения столь отдаленных от Европы стран, как: Новая Зеландия, Чили, юго-восточная Австралия, Гималаи, Япония, Флорида.
То, что ради научного интереса могло до сих пор разводиться на площади немногих саженей в отапливаемых оранжереях…, здесь может разводиться под открытым небом, на целых десятинах, воспроизводя естественную группировку растении на их родине и давая возможность научных наблюдений над ними в естественных условиях…
Преимущества Батумского побережья побудили меня еще в 1909 году выступить в министерстве земледелия и землеустройства с проектом организации ботанического сада. Мой проект встретил сочувствие и поддержку…»
3 ноября 1912 года состоялось торжественное открытие ботанического сада, давнишняя мечта Андрея Краснова стала реальностью. В тот день во время открытия Батумского ботанического сада он сказал в своей речи: «В глубокой древности смелый аргонавт Ясон похитил из Колхиды золотое руно. С тех пор Колхида беднела и влачит жалкое существование… Позвольте выразить пожелание, чтобы золотое руно вернул колхам Батумский ботанический сад, став той рощей царя Ээта, в которой, по преданию, это руно когда-то висело».
С первых же дней на Зеленом мысу началась работа по закладке сада. Трудились не только днем, но и ночью при свете прожекторов. Как будто зачарованный своей идеей, Краснов с удивительной настойчивостью и энергией для его возраста и здоровья отдался воплощению в жизнь своей мечты. Видимо он понимал, что дни его сочтены. Здоровье его уже заметно ухудшилось. Уговоры поберечь себя, совершенно не действовали на него. Напротив, мысль о возможном близком конце заставляла его использовать каждый час.
Летом 1914 года ученого все-таки уговорили поехать на лечение во Францию. Однако начавшаяся первая мировая война заставила его спешно вернуться обратно. А к Батуми подошел уже турецкий флот. Тогда Краснов вынужден был уехать в Тбилиси, но его терзало беспокойство за судьбу своего детища.
29 ноября в Кавказском отделении Русского географического общества он сделал доклад, в котором заявил: «Я глубоко верю, что не пройдет и десяти лет, как наше Батумское побережье станет в Европе… живой выставкой природы и культур всех влажных субтропиков. Оно станет предметом удивления и восхищения всех приезжих не только из России, но и из лишенных этой природы стран Западной Европы».
Вспоминая, как годом раньше Краснов показывал создаваемый им сад, его дочь рассказывала: «Помню тот глубоко радостный и глубоко печальный день, когда отец повез нас в ботанический сад, водил по всем отделам. Некоторые были уже в расцвете, другие — только в зародыше; растеньица были еще крохотные, для непосвященного глаза была видна только общая архитектура задуманного участка. Помню, как отец показывал палкой, с помощью которой он ходил: «Вот здесь будет то-то». И он сам казался мне магом. Потом мы пошли дальше по длинной аллее, усаженной маленькими кипарисами, и отец сказал: «Эта аллея к моей могиле, здесь я буду лежать, я не расстанусь с садом!» Это было так неожиданно, так больно, он никогда не говорил об этом, только всегда боялся не успеть закончить сад».
19 декабря 1914 года Андрея Краснова не стало. Гроб с телом ученого перевезли, согласно его завещанию, в Батумский ботанический сад. Еще при жизни он выбрал место для могилы — высокое, над морем, с видом на Чакви и горы, в конце тенистой аллеи, усаженной печальными кипарисиками Лавсона, у двух обвитых лианами одиноко стоящих над обрывом тополей.
«Сделайте от могилы просеку, чтобы мне видна была Чакви с окружающими ее снеговыми горами, кусочком моря, я там впервые начал работу: там тоже осталась частичка моего я… Как красивы эти кактусы на группе камней у склона, они ведь символ смерти! А беседка, беседка из бамбука внизу? Ведь это символ красоты и легкости жизни… Я люблю море, но боюсь его беспредельности, которую не могу объять. Закройте лианами деревья, чтобы его не было видно», — таково было последнее желание Андрея Краснова.
Профессор Андрей Краснов считал, что климат батумского побережья похож на климат южной Японии, юго-восточного Китая, южных склонов Гималаев, юго-восточной Австралии, южного Чили, Новой Зеландии, Тасмании, отдельных пунктов Итальянских озер. Климат этот позволяет возделывать рис и чай, культивировать под открытым небом лимоны, апельсины, мандарины, и другие цитрусовые, иметь в садах многие виды вечнозеленых растений субтропической флоры.
«Батумское побережье, — говорил профессор Краснов — это будущий ботанический сад, где может быть собрано богатство пяти частей света. Это тот край, где благодаря удивительным свойствам климата, могут расти рядом северная береза, рябина, малина, кукушкин лен якутской области и гордые пальмы Австралии, вечно-зеленый дуб и орхидеи». Такой ботанический сад существует на батумском побережье, на склонах Зеленого мыса.
Я всегда восхищался способности самой природы создавать ту красоту, с которой мы можем повседневно сталкиваться. Откуда берутся эти цвета, оттенки, формы, то необыкновенное изящество и гармония во всем?
Передать это совершенство редко кому удавалось. Как бы не был талантлив человек, но все равно его художественное воплощение красок и форм окружающего нас мира во многом отличается от оригинала. Нет в нем той жизни и естества, что мы видим вокруг.
Даже на видео и фотографиях вся эта красота воспринимается как-то холодно, безжизненно. Мы не чувствуем движения воздуха, дуновения ветерка, не ощущаем запахов, полноты звуков и многого еще чего, что окружает нас в реальном мире.
Создатель Батумского ботанического сада Андрей Краснов понимал, что его оригинальные замыслы были довольно сложной задачей для того времени. И потому ученый даже тогда понимал, что без сотрудничества с другими садами мира, выполнить это будет непросто. Вот какие шаги он предпринял на первом этапе: «С самого начала… моей задачей было завязать отношения с другими субтропическими областями и с ботаническими учреждениями Европы и России…
Параллельно с выпиской за деньги растений и семян от торгующих фирм, были сделаны запросы в правительственные учреждения Японии, Новой Зеландии, Индии, Америки. Королевский ботанический сад в Кью прислал (коллекцию) из 300 видов различных растений. Ценным для нас явился (ассортимент) из 70 характерных гималайских видов, присланных директором ботанического сада в Даржилинге.
Из русских учреждений, Императорский Ботанический сад прислал в дар коллекцию редких субтропических и тропических видов. Сухумская опытная станция дала (ассортимент) цитрусов. Сочинская — пеканы не привитые. Ботанические сады Тифлиса и Варшавы прислали саженцы лотосов…», — вспоминал Краснов.
Будучи директором ботанического сада, он построил здесь оранжерею, которая сохранилась до сих пор. Рядом с ней находится метеорологическая станция — одна из старейших в Аджарии.
Большая часть растений привезена сюда издалека или в-первые выращена в этих местах и до этого здесь не произрастала. На 112 гектарах растут растения, представляющие субтропическую природу пяти частей света. А поначалу территория сада, как известно, была почти в два раза меньше.
Самая старая часть ботанического сада когда-то принадлежала садоводу-декоратору Мишелю д’Альфонсу и бывшему директору Сухумского ботанического сада Павлу Татаринову. В годы советской власти эти земли были национализированы.
У ботанического сада есть своя научная библиотека. В ней хранятся различные атласы, словари, редкие книги. Например, книга об обработке чайного листа написанная на шелке. Или двухтомный словарь 1734 года на английском, французском, немецком и российском языках.
Научная библиотека Батумского ботанического сада.
В наше время в Англии существует Международный совет ботанических садов по охране растений (BGCI).Эта некоммерческая организация объединяет 800 ботанических садов из 118 стран мира. Все они образуют крупнейшую сеть учреждений, занимающихся сохранением растений на Земле. Батумский ботанический сад является членом этой всемирной организации и тесно сотрудничает с ней.
Вот что сказано на сайте этой организации о ее деятельности. BGCI, в рамках глобальной оценки деревьев, за последние годы провела исследования по всему миру для сбора информации о риске исчезновения 58 с половиной тысяч видов деревьев. Третья часть из них находится под угрозой исчезновения, а 142 вида деревьев уже зарегистрированы как вымершие.
Основными угрозами для них являются: вырубка лесов, утрата растениями среды обитания, прямая эксплуатация древесины, а также распространение вредителей и болезней в местах произрастания растений. Все это оказывает заметное влияние на состояние природы и изменение климата на планете. Человечество преобразовало уже 50 процентов суши на нашей планете, в основном для выращивания сельскохозяйственных культур и развития животноводства. С этой целью повсеместно вырубались леса.
Разнообразие деревьев распределено неравномерно на Земле. Самое большое количество видов находится в Центральной и Южной Америке, за ними следуют другие тропические регионы Юго-Восточной Азии и Африки. Самая высокая доля видов, находящихся под угрозой исчезновения, наблюдается в Тропической Африке, включая Мадагаскар. В умеренных зонах Европы, Азии и Северной Америки, где существует низкое разнообразие деревьев, наблюдается и незначительная доля видов деревьев, находящихся под угрозой исчезновения.
Деревья необходимы для жизни на Земле. Они имеют важное значение для состояния экологии, экономики и культуры общества. Большую роль деревья играют в регулировании климата и плодородия почвы на планете. Человечество зависит от деревьев, как от источника пищи, топлива, древесины, лекарств и многого другого. Это придает деревьям огромную ценность для существования людей и животных на Земле.
BGCI публикует Красный список деревьев, в котором представлен статус сохранения почти 5000 видов деревьев в мире. Эти деревья сегодня нуждаются в нашей защите. Чтобы люди и дальше получали пользу от них, необходимо сохранить разнообразие их видов и пород.
Ботанические сады идеально подходят для этой цели. Они обладают обширным садоводческим и научным опытом, создают коллекции живых деревьев и семян, восстанавливают те виды растений, которые находились под угрозой исчезновения. Ботанические сады имеют уникальные возможности для решения проблем, связанных с восстановлением экосистем. Сегодня все ботанические сады мира являются глобальным хранилищем различных коллекций живых видов деревьев и растений, а также огромным банком семян. К их числу относится и Батумский ботанический сад. Который считается уникальным, потому что обладает уникальной коллекцией живых экзотических растений в мире.
Об этом мне удалось поговорить с руководителем отдела экзотических растений Батумского ботанического сада, доктором биологии Джулией Джакелли.
Джулия Джакелли.
Джулия Джакелли рассказала мне о том, что Батумский ботанический сад каждый год отправляет в более чем 200 ботанических парков мира свой каталог семян экзотических и редких растений. А также ежегодно получает каталоги семян из других ботанических садов мира. И может заказать их для себя. Таким образом, осуществляется взаимный некоммерческий обмен семенами самых различных растений. (Интервью с Джулией Джакелли можно послушать в конце этой страницы).
Богатейшей коллекцией экзотических растений восхищались многие ученые и сотрудники Батумского ботанического сада во все времена. Почва и климат оказались здесь особенно благоприятными для акклиматизации чая и для растений китайско-японской флоры. Они приобрели на этих землях вторую родину, развиваются иногда даже лучше, чем в прежних местах.
Бананы, порой, не уступают по размеру цейлонским, хорошо чувствуют себя камфорный лавр и огромные криптомерии, которыми в Японии обсаживают древние храмы. Хороши тут горизонтальные кипарисы, лаковые, восковые деревья, пестролистные клены, особенно красивые в своем осеннем уборе. Прекрасно чувствует себя гардения с белоснежными цветами, душистая маслина, цветки которой добавляют для аромата в чай. Встречается большое число камелий с цветами самых разных оттенков.
Можно полюбоваться хамеропсами, которыми обсаживают дороги и улицы городов. Многих здесь поразит больших размеров бамбук. Порадуют растущие повсеместно японские мандарины, айва, мушмула, хурма, а также – дерево рами, из волокон которого в Японии ткут материю для одежды. И конечно же, удивит — сладкий картофель.
Круглый год в этих местах что-либо цветет, говорил Андрей Краснов. И это действительно так. В январе и феврале зацветают фиалки, лютики, подснежники, цикламены, маргаритки, лесная земляника, орешник, ольха; из экзотических: миндаль, австралийская акация, эвкалипт, японская магнолия, японская айва, камелия, индийская дафна…
В начале марта зацветают: рододендрон, лавровишня, понтийская азалия, магнолия, фруктовые деревья, алыча, абрикосы, персики; все луковичные, зимующие в грунте: нарциссы, гиацинты, крокусы, ирисы, ландыши; а чуть позже: левкои, гвоздики, виола и много другое.
В апреле и мае цветет сирень, глициния, благородный лавр; фруктовые деревья: яблоня, груша, черешня, слива, вишня, конский каштан, белый жасмин, робиния, азалия, драцена, хамеропс, царская павловния, магнолия крупнолистная, вечнозеленая с громадными белыми цветами сильного запаха; цитрусовые: лимон, апельсин, мандарин и другие, из луковичных — лилия.
В июне, июле: камфорный лавр, мелия, тюльпанное дерево, японская хурма, гортензия, пассифлора, опунция, фейхоа, гранат, маслина, гардения, акация; второй раз — глициния, олеандр.
В августе, сентябре, октябре—мирт, волкамерия, камелия, хризантемы, канны, чай и многие другие садовые растения…
В ноябре, декабре — клубничное дерево, японская мушмула, эвкалипт, шафран, розы.
К январю созревают апельсины и лимоны.
К концу марта появляется земляника. В конце апреля производят первый сбор чая, поспевает черешня, клубника; в мае — мушмула, ранние персики, малина; в июне и июле — ранние груши, персики, инжир. В августе и сентябре — яблоки, груши, персики, виноград «изабелла». В октябре появляются золотистые плоды хурмы. В ноябре — мандарины, фейхоа, второй раз – малина.
Следует отметить, что картофель, капуста и некоторые другие овощи при посадке поздней осенью удаются здесь лучше, чем при весеннем посеве. Нисколько не претендуя на полноту этого очень краткого цветочного календаря батумского района, создатель Батумского ботанического сада Андрей Краснов отмечал, что цветение растений, не наступает каждый год в одни и те же числа и месяцы. Весна бывает то ранняя, то несколько запаздывает.
Получается, что запах цветения растений сопровождает прогулки посетителей и работу сотрудников сада круглый год.
Все громче и громче звучат голоса ученых в мире по поводу глобальных изменений климата на планете. Все чаще и чаще мы слышим тревожные сообщения о всевозможных природных катаклизмах: наводнениях, землетрясениях, песчаных бурях, смерчах, сходах снежных лавин и таянии ледников.
В результате варварского отношения людей к окружающей природе исчезают леса, высыхают реки, гибнут растения и вымирают редкие животные. Промышленное освоение земель, увеличивающееся использование природных ресурсов, непрекращающиеся войны в разных частях света не несут ничего обнадеживающего для будущего человечества.
Вроде бы широко обсуждаются все эти проблемы. Для этого собираются симпозиумы, подписываются различные призывы. А единого и всеобщего понимания того, что в мире происходит разрушение равновесия на различных уровнях человеческой цивилизации, пока нет.
Основатель Батумского ботанического сада – Андрей Краснов страстно любил эти места, расположенные на Зеленом мысе, неподалеку от столицы Аджарии. Бродя как-то по аллее Лавсона, он сказал пророчески: «Как мне эти тополи напоминают меня самого: ведь для Кавказа тополь — растение чуждое, пришлое, также как и я — пришелец из донских степей. Но эти лианы так сковали эти тополи, что не вырваться им из власти Кавказа. Не находите ли аналогии со мной? Меня тоже сковал Кавказ своими чудными красотами, я не уйду отсюда…».
По мнению профессора Краснова, климат батумского побережья во многом похож на климат Японии, Австралии, Новой Зеландии, отдельных районов Китая, южных склонов Гималаев, южного Чили, некоторых провинций Италии. Климат этот позволяет существовать в этих местах в открытом грунте в естественных условиях самым разным редким и экзотическим растениям из пяти континентов. Он называл эти места ботаническим садом под открытым небом. И был уверен в том, что батумское побережье на Зеленом мысу, которое он называл Южной Колхидой, будет тем местом, где растения субтропических стран давно минувших эпох смогут восстановиться и найти свою вторую родину.
Сегодня Батумский ботанический сад занимается научной, исследовательской и просветительской работой в сфере интродукции, консервации и охраны местной флоры, декоративного садоводства и цветоводства, защиты и селекции растений, экологического образования и туризма. Многие его сотрудники включены в различные теоретические и экспериментальные проекты фундаментального характера.
Батумский ботанический сад стал местом распространения сельскохозяйственных и биологических знаний. Он поддерживает связи с ботаническими садами, университетами и другими научно-исследовательскими учреждениями многих стран мира. С момента основания это учреждение возглавляли 16 директоров.
Мне удалось встретиться с заместителем директора Батумского ботанического сада по научной работе — Давидом Харазишвили. Вот что он мне рассказал о себе. Он — коренной грузин. В пятом поколении. Его предки живут в Батуми с момента основания города. С детства был связан с природой. В Батумском ботаническом саде работает уже более 24 лет. Считает, что здесь трудится хорошая и профессиональная команда. Прошел все стадии профессионального роста: от лаборанта до руководителя. Он – доктор биологии. Тема его научной диссертации: «Дикая флора высокогорной Аджарии». Участвовал во многих проектах по созданию национальных парков. Считает себя счастливым человеком. Наш разговор мы начали у самого большого дерева в этом ботаническом саду.
Заместитель директора Батумского ботанического сада Давид Харазишвили.
Давид Харазишвили рассказал мне о структуре Батумского ботанического сада и о том, для каких целей он служит в наше время. О том, для каких целей создаются такие необычные природные сады и парки во всем мире. Поделился планами на будущее. Интервью с ним можно послушать в конце этой страницы.
В конце сентября 2023 года в Батуми прошла юбилейная церемония вручения премии World Travel Awards, известной, как туристический «Оскар». WTA была основана в 1993 году для признания, награждения и чествования выдающихся достижений во всех сферах туристической индустрии.
Сегодня этот бренд признан во всем мире как высший знак качества, а победители устанавливают стандарты, к которым стремятся все остальные.
WTA ежегодно проводит международную церемонию награждения лучших в мире индивидуальных и коллективных достижений в каждом направлении.
В Батуми подводили итоги года в сфере путешествий по Европе. В 2023 году у номинантов на награды жюри обращало особое внимание на сочетание в их проектах уникального наследия и культуры с новаторским видением будущего, подкрепленным амбициозными инвестиционными планами с охранной окружающей среды, новыми технологиями и инновациями.
Благодаря этому, мир открыл для себя новые популярные направления и туристические продукты европейского континента.
На церемонию награждения в Батуми приехали 300 представителей туристической индустрии, средств массовой информации и правительственных ведомств туризма из 24 стран.
Грэм Кук — основатель WTA, отметил: «Для нас была большая честь провести в Батуми празднование 30-летия наших ярких событий, которые остались в памяти каждого. Этот замечательный город, ставший восходящей звездой туризма, сыграл важную роль в приеме деятелей нашей отрасли. Наши победители представляют собой блестящие достижения в сфере туризма. Я поздравляю каждого из них с тем, что они помогли поднять наш коллективный знак качества на еще большую высоту» — конец цитаты.
Значение быстрорастущей отрасли путешествий в Грузии были отмечены несколькими ключевыми наградами. Батуми, по праву, был признан «Лучшим всесезонным направлением Европы», а Батумский ботанический сад с его уникальной флорой был признан «Ведущим ботаническим садом Европы». Его конкурентами в этой номинации выступили известные ботанические парки Антверпена, Варшавы, Мадрида, Эдинбурга, Берлина и других европейских городов.
Когда-то основатель этого сада – профессор Андрей Краснов, исходя из своих наблюдений за растениями в этом месте, отмечал, что эти растения нашли здесь не только свою вторую родину, но и размножаются почти без всякого ухода самосевами и даже дичают. На этом основании он говорил, «что, если бы даже батумское побережье предоставить теперь самому себе, оно не пришло бы в прежнее состояние, но покрылось бы множеством субтропических растений из всех пяти частей света». И приводил в доказательство этому целые рощи японских криптомерий, куннингамий, бамбука, японских бананов, кленов, эвкалиптов, бегоний и других растений.
Думаю, место это в будущем станет еще привлекательнее для путешественников и любителей живой природы из самых разных стран.
